Переосмыслив свои предположения касательно взаимоотношений с Богом, я теперь вижу, что они были необоснованными и примитивными. Из детства я вынес образ Бога, как строгого учителя, выставляющего оценки. Я преследовал ту же цель, что и все остальные: получить отличную оценку и заслужить одобрение учителя. Подурачься в классе — и тебя поставят в дальний угол комнаты или отправят в пустой кабинет в конце коридора.
Как оказалось, почти все в этой аналогии противоречит Библии и только искажает суть взаимоотношений. Прежде всего, Божье одобрение зависит не от моего «хорошего поведения», а от Его благодати. Я никогда не смогу получить оценки, достаточно высокие для того, чтобы соответствовать совершенным стандартам «учителя» — и, к счастью, мне этого и не нужно делать.
Кроме того, взаимоотношения с Богом не устанавливаются и не прерываются в зависимости от моего поведения. Бог не отправляет меня в пустой кабинет в конце коридора, когда я непослушен. Как раз совсем наоборот. Периоды, когда я чувствую себя дальше всего от Бога, могут довести до отчаяния, и это — новая отправная точка для благодати. Когда Илия, убегая от Бога, забился в пещеру, он услышал нежный шепот, который принес утешение, а не упрек. Иона тоже сделал все возможное, чтобы убежать от Бога, но у него ничего не получилось. И именно в момент, когда Петр находился в самой низкой точке своего падения, Иисус с любовью восстановил его.
Я склонен проецировать на Бога свое понимание механизмов человеческих взаимоотношений, включая ту аксиому, что предательство навсегда разрушает отношения. Тем не менее, Бога предательство явно не пугает (или, возможно, Он просто привык к нему). «На сем камне, — сказал Иисус нестабильному Петру, — Я создам Церковь Мою». Как отметил Лютер, мы всегда одновременно грешные, праведные и кающиеся. Предлагаемые нами нерешительные, неуклюжие проявления любви не могут соответствовать тому, чего хочет Бог, однако, как всякий родитель, Он принимает то, что предлагают Его дети.
